– Выйдет. Дядя рассказывал мне о путниках куда больше, чем тебе твой Крысолов.

– Вернее, ты подслушивал, – презрительно бросил Альк. – Кто в здравом уме что тебе доверит?

Райлез не стал отрицать, но это лишь придало его словам вес.

– Я знаю, как они проводят обряды, и смогу их повторить. Я поделюсь с тобой их секретами – а ты взамен откроешь мне свой.

– И не подумаю.

– Боишься, что я тебя обману? – За время разговора Райлез описал два полных круга по пещере, попутно приблизившись к Альку на три или четыре шага – но все еще держась вне досягаемости мечей. В ушах звенело уже даже у Рыски, выделить отдельные звуки было почти невозможно, и «картинку» пещеры закрутившийся саврянин наверняка давно потерял.

– Не боюсь. Потому что не собираюсь иметь с тобой никаких дел.

Райлез внезапно остановился, подкармливая эхо топаньем на месте. Альк продолжал двигаться, уже почти открыв врагу бок, – но внезапно замер. Покачался на месте, будто танцуя, и повернулся обратно, лицом к лицу.

– Слушай, Хаскиль, в Пристани мы действительно не шибко ладили. – Голос Райлеза подрагивал от разочарования и досады. Саврянин пользовался осязанием, как крыса. Чуткие усы заменяла обнаженная кожа, ловившая малейшее колебание воздуха и исходящее от противника тепло. – Но ради такого можно и Сашия в друзьях потерпеть!

– Вопрос в том, согласен ли терпеть подобных друзей Саший.

Эхо улеглось, в пещере снова стало тихо-тихо. Райлез медленно запустил руку в карман, так же беззвучно вытащил, а вот незаметно размахнуться не удалось: под правой ногой, на которую сместился вес тела, хрустнул камешек. Альк полоснул клинком, и метательный нож с обиженным треньканьем отлетел вбок и ударился в стену невдалеке от Рыски. Девушка еще плотнее вжалась в камни. Боялась она напрасно: Райлезу вторая хозяйка Алька нужна была живой, и он понимал, что если попытается вскарабкаться на уступ (девчонка делала это при свете, а ему придется на ощупь), то со спины на него тут же бросится саврянин. Надо вначале разобраться с ним.

Альку тем временем надоели и говорильня, и выжидание. Закрутив «мельницу», он атаковал невидимого врага, пытаясь припереть его к стенке, но Райлез не принял боя, ускользнув вдоль нее. Один из клинков царапнул по камню, и саврянин остановился, круто развернулся. Опять начал покачиваться из стороны в сторону, определяя нахождение противника.

Райлез, стоящий в центре пещеры, сделал вид, что собирается повторить бросок. Альк тут же взмахнул мечом, защищаясь от возможного нападения.

Бывший путник ехидно рассмеялся.

– В детстве я обожал играть в «слепого кота», – сообщил он, наклоняясь и подбирая горсть камешков. – Но только в роли мыши. Она куда интереснее. Ну-ка, давай еще?

На сей раз Райлез действительно бросил – камушек. Высеченные из стали искры на миг осветили лицо Алька. Глаза у него были вообще закрыты, выражение на удивление отрешенное.

– Понравилось? Мне тоже. – Следующий камень Райлез бросил на ходу – оставаться на месте означало навлечь на себя очередную атаку. Альк все-таки сумел его отбить, а вот третий пропустил, и он тюкнул саврянина по груди.

Рыска уже чуть не плакала. Смотреть, как этот выродок издевается над беспомощным другом, было невыносимо. Так он может уворачиваться и дразниться до бесконечности, пока вконец не измотает Алька.

Увы, это произошло быстрее, чем девушка думала. Саврянин вроде бы успел отшатнуться – летящий нож свистел иначе, чем камень, – но все равно сдавленно застонал, припал на правую ногу. Плечи и клинки поникли.

Рыска вскрикнула. Райлез пока медлил, пытаясь оценить тяжесть ранения: сам вскоре завалится или придется помогать.

– Не передумал? – поинтересовался он. – Я заполучу тебя так или иначе. Только «иначе» уговаривать буду уже по-другому.

– Иди ты в… – Альк пошатнулся, согнулся еще больше, но все-таки сумел удержать равновесие. Хриплое, неровное дыхание далеко разносилось по пещере. Правую руку он совсем опустил, прижимая к боку. С той стороны Райлез и стал заходить, примеряясь, куда бы добавить.

– Вот потому тебя «свечой» и сделали, – «сочувственно» сообщил он. – Такой же упрямый, живучий и тупой, как крыса. Может, потому она на тебя особо и не повлияла.

Альк все-таки нашел в себе силы махнуть на него клинком. Райлез на сей раз не стал уклоняться – тут и ребенок смог бы отбить, а потом приставить острие к открывшейся шее противника.

Но едва раздался звон стали, как саврянин взвился, будто птица, притворявшаяся подбитой, пока не отвела лису от гнезда. Крутанувшись, но не разрывая мечей, ставших мостиком к неуловимому прежде врагу, Альк прихлопнул его клинок своим вторым, защемил и дернул.

Меч Райлеза, кувыркаясь, улетел под самый потолок, а в следующий миг путник оказался приперт лицом к стене: один клинок упирается слева под лопатку, второй – в правую почку. Куда трепыхнешься, там и насадишься.

– А я, – сказал Альк совершенно спокойным, без всяких признаков боли, голосом, – в детстве играть не очень-то любил. Тренироваться было интереснее. В том числе – с повязкой на глазах.

– Если ты меня убьешь, – тяжело дыша, пробормотал Райлез, – то никогда не освободишься! Я тебя не отпускаю! Мы с тобой связаны одной…

– Ну и Саший с тобой и этим узлом.

Рыска уже знала этот звук: короткий влажный хруст, с которым полоса стали втыкается в тело. И крик – он мог быть человеческим или крысиным, громким или сдавленным, пронзительным или захлебывающимся, как сейчас, но всегда последним. Ни с чем не спутаешь.

Альк выждал, пока клинки не перестанут содрогаться, выдернул их и отстранился, давая телу сползти на пол.

Рыска, в спешке обдирая ладони и колени, спустилась-скатилась с уступа.

– Ну что?!

– Ну все, – пожал плечами саврянин. – Одним сумасшедшим меньше.

– А нож?! Куда он тебе попал?

– Не попал. Так, царапнул.

Девушка, по опыту зная, как могут выглядеть «царапины» Алька, торопливо ощупала его живот и бок. Но на этот раз саврянин не храбрился: ранка оказалась совсем пустячной, Рыска на кухне порой сильнее резалась.

– Альк… А как же теперь… – спохватилась она, пятясь.

– Никак, – ровно ответил саврянин, отряхивая клинки. – Подай-ка ножны.

– А вдруг бы…

– Нет. Он врал. Или мне, или себе.

– Точно? – Рыска пошарила по полу, почти сразу наткнувшись на рубашку. Ножны пришлось искать дольше, они отлетели почти к стене.

– Точнее не бывает.

– Откуда ты знаешь? Ты ж говорил, что дара здесь нет!

– Это не дар. – Саврянин наугад протянул подруге руку. – Это мозги. Уверяю тебя, их вполне хватило для верного выбора.

Глава 31

Жар сидел у костра нахохленный и злой. Челюсть у него опухла и ныла, даже цигарку смолить больно. После «мизантропа» не очень-то и хотелось, но больше делать было нечего – с руганью нарезать круги у входа парень устал. К тому же зловредные саврянские комары разделяли отвращение Алька к курению и с недовольным писком вились за пределами дымного кокона.

Путник относился к ожиданию куда спокойнее. Сначала листал маленькую пухлую книжицу в потертом переплете, потом достал из сумки перо с чернильницей и стал что-то дописывать в конце, чутко вскидывая голову на шум. Но тот приходил большей частью с реки, невидимой за деревьями, а не из пещер.

– В тайной службе, что ль, подвизаетесь? – без особого интереса спросил Жар, щелчком отправляя окурок в костер. Комары взвыли от восторга. – Отчет им кропаете?

– Нет, – рассеянно ответил путник на оба вопроса. – Это для себя. Ну и для Пристани, когда будет что показать.

– А чего строчите-то? – Подглядеть вор не пытался: все равно читать не умеет. Эх, Рыска ж сто раз предлагала научить… Если все обойдется, то непременно согласится! Сам попросит! Лишь бы обошлось…